Под занавес года мы встретились с генеральным директором ИАЭС Жильвинасом Юршусом, чтобы подвести черту под прошедшими событиями и поговорить о перспективах.

Будет ли изменен статус ИАЭС?

- О возможном изменении статуса предприятия говорилось не один год. Так останется ли ИАЭС госпредприятием, или все же станцию преобразуют в акционерное общество (АО)?

- Этот вопрос остается на повестке дня. Но другие приоритеты отодвинули выполнение его решения. Однако менять статус нужно, т.к. АО, 100 проц. акций которого принадлежало бы государству, может дать нам дополнительные возможности по более эффективному управлению предприятием. Сейчас мы любой вопрос, например, сдачу имущества в аренду или передачу того или иного объекта самоуправлению или дирекции ВАЭС, должны согласовывать с министерством. АО меняет соотношение прав и обязанностей – они регламентировались бы законом об акционерных обществах Литовской Республики.

- А на работниках это изменение статуса скажется каким-то образом? У некоторых это вызывает опасение.

- Работникам совершенно не стоит беспокоиться. Никаким образом преобразование госпредприятия в АО не ухудшит их положения, а даже, напротив, улучшит. Во-первых, более гибко осуществлялось бы внутреннее управление. Вот вы спрашивали о том, будут ли премироваться работники. Нет, сейчас наш статус госпредприятия и способы финансирования (из ЕС и Национального фонда снятия с эксплуатации) не позволяют делать этого. Но если бы было АО, тогда открылось бы больше возможностей для того, чтобы часть заработанных на демонтаже доходов (2 млн. Лт. в прошлом году и уже почти 5 млн. Лт. – в этом) выделить на поощрение людей, на увеличение их мотивации.

Можно ли возобновить работу II блока?

- Недавно посетившие Висагинас члены Сейма Даукшис и Граужинене заявили о необходимости беречь II блок, чтобы в случае отсутствия надлежащего финансирования запустить его в работу. И они не единственные члены Сейма, которые думают о возобновлении работы ИАЭС. Можно ли это сделать на самом деле?

- Это скорее гипотетический, нежели практический вопрос. Теоретически все можно сделать, только это зависит от финансов и времени. Однако не хотелось бы заниматься спекуляциями на тему возобновления работы II блока, тем самым вводя в заблуждение работников ИАЭС.

Вопрос о пуске II блока мы не поднимаем и такой деятельности не планируем. К тому же не стоит забывать, что с февраля этого года идет выгрузка топлива на II блоке – из тех 500 кассет, что мы планируем выгрузить, извлечено уже 369.

Пока II блок не разбирается. Нужно понимать, что весь процесс демонтажа – это множество различных стадий, в которых собственно демонтаж (разборка) оборудования занимает значительно меньшее время, чем подготовка к нему.

Поясню коротко, выделив лишь три основные стадии процесса демонтажа.

1. Проведение инженерной инвентаризации всего оборудования (всех систем).

2. Выполнение радиологической характеристики. Это необходимо для того, чтобы знать уровень загрязнения и то, какие мероприятия должны быть проведены по дезактивации оборудования (безопасность труда и пр.).

3. Подготовка конкретных проектов по дезактивации и демонтажу.

И только после выполнение этого огромного объема подготовительных работ можно приступать к демонтажу оборудования и конструкций помещений. Пока на II блоке идут только подготовительные работы.

- Когда может начаться физический демонтаж II блока?

- В далекой перспективе – в 13-ом году, не раньше.

Так что те, кто спекулирует на возобновлении работы II блока, смогут еще до выборов в Сейм снова использовать карту ИАЭС в своих политических целях.

Финансирование

Те политики, которые говорят о возможности пуска в работу II блока, обосновывают это тем, что вместо 770 млн. евро на новую финансовую перспективу 14 - 20 гг. Европейская комиссия (ЕК) выделит Литве только 210 млн. евро. Поэтому политики и говорят о том, что необходимо пустить в работу ИАЭС (II блок), чтобы заработать деньги на ее закрытие.

- Предусматриваете ли вы, в связи с уменьшением финансирования, альтернативные варианты демонтажа? Придется ли отказаться от каких-нибудь проектов?

- Переговоры ведутся, и 210 млн. евро – это не окончательная сумма. Надеемся, что финансирование будет больше, чем заявлено сейчас. На прошлой неделе правительство утвердило вехи переговоров на следующую финансовую перспективу, и они будут проводиться до самого момента утверждения бюджета. То есть еще и в 13 году. Так что есть план и есть достаточно времени.

На нынешнем этапе и в следующем году работаем по нашему основному плану снятия с эксплуатации, не меняя стратегии. Конечно, мы разрабатываем альтернативные варианты демонтажа, у нас есть видение того, что мы будем делать, если получим только 210 млн. Придется замедлить демонтаж многих частей станции.

Но основная наша цель – выгрузка топлива, с этим мы справимся, а также завершение строительства хранилищ. Выполнение остальных работ по демонтажу будут зависеть от размера финансирования на 14 - 20 годы.

Те работы, которые не сможем выполнить, нужно будет отложить, и содержать в сохранном состоянии здания с загрязненным оборудованием. Физической консервации не будет, но потребуется содержать все системы вентиляции, фильтрации так, чтобы не было возможности выхода опасных (загрязненных) веществ за пределы ИАЭС.

- Если не будут проводиться работы по демонтажу, уменьшится ли численность работников?

- Не думаю, что может идти речь о сокращении персонала. Речь может идти о недоборе дополнительных работников для масштабного демонтажа. По планам, если будет достаточное финансирование, численность персонала может быть увеличена на определенных работах до 2500 человек. (Сейчас – 2035). Рассчитываем, что некоторый персонал будет переквалифицирован для этих работ.

NUKEM больше не гонят из Литвы

- Как ведутся работы и переговоры с NUKEM?

- По строительным работам В1 (Промежуточное хранилище отработанного ядерного топлива, подрядчик - GNS-Nukem) в этом году виден прогресс. Изготовлено практически 100 проц. оборудования. Сейчас уже изготовлено 143 контейнера из 190 по контракту. В начале года был 91 контейнер. Заводские испытания оборудования выполнены на 40 проц. (в начале года – на 22 проц.). В здании хранилища В1 ведутся внутренние отделочные работы.

- Когда можно ожидать введение в эксплуатацию хранилища? Ведь задержка проекта В1, отсрочка выгрузки топлива приведут к удорожанию проекта?

- Да, вы правы. Но есть дела, которые нужно сделать. В начале года мы представили некоторые замечания по несоответствиям технической спецификации оборудования, которое, мы считаем, нельзя внедрять без изменений и пользоваться им. Шведской компанией SKB International ABбыл проведен анализ наших замечаний.

Из того, что мы поставили под сомнение, три наших замечания были приняты как обоснованные и оказывающие влияние на безопасность. Это касается крана для выгрузки топлива и загрузки его в контейнеры, а также связанных с краном шок-абсорберов и амортизаторов. Эти и другие вопросы, нужно решать обязательно.

- В чем проблема с краном?

- Подрядчик, планируя использование этого крана, обращал внимание только на один параметр – грузоподъемность. Но при изменении технологии выгрузки и применении нового контейнера одного этого параметра не хватает. Должно быть более точное управление с допуском отклонения не более 20 мм.

Модернизация крана займет не менее года, поэтому срок ввода в эксплуатацию промежуточного ХОЯТ отодвигается с 12 года на 13-й. По всем вопросам, связанным с проектами В1 и В2/3/4 (комплекс по переработке твердых радиоактивных отходов), мы ведем переговоры с NUKEM – с участием Министерства энергетики и представителей Еврокомиссии.

- Какие претензии ИАЭС предъявляет NUKEM?

- Подрядчик предъявляет требование увеличить стоимость контракта В2/3/4 на 100 млн. евро. С этими претензиями мы не можем просто так согласиться. В данное время ведутся переговоры о том, чтобы обосновать реальную стоимость контракта, задержек.

Нужно прийти к соглашению по контракта В2/3/4 - по какой-то конкретной цифре в изменении стоимости контракта и утвердить новый график внедрения проекта В1. Это будет считаться изменением контракта. Но мы должны прийти к этому соглашению, подвести черту под прежними взаимоотношениями с подрядчиком.

Нам нужны гарантии, что оба проекта все-таки будут завершены.

- То есть сейчас уже не идет речи о том, чтобы разорвать отношения с NUKEM? Ведь было много дискуссий на тему «NUKEM, вон из Литвы!».

- Нет. Сейчас как раз речь идет о согласованности действий.

- Какие претензии предъявляет NUKEM?

- Есть 25 пунктов, которые надо обсудить. Некоторые претензии мы признаем, некоторые – нет. Признать их или нет – это вопрос не амбиций, не мнения одного специалиста или одной стороны.

Итак, если сделать резюме в вопросе отношений с NUKEM, то можно сказать, что обстановка спокойная, идут переговоры, и уже не стоит вопрос, чтобы NUKEM ушел из Литвы. Напротив, говорится о том, чтобы подрядчик завершил проект. Для этого нужно прийти к соглашению по пунктам разногласий, подвести черту (под прошлым) и работать дальше.

О счетах ИАЭС в банке «Snoras»

- Правда ли, что 89 млн. Лт. средств ИАЭС хранились на счету в банке «Snoras» и теперь, говоря просто, накрылись медным тазом? То есть пропал ли этот вклад безвозвратно или есть надежда со временем его вернуть?

Какой процент от вкладов в других банках составляла сумма в банке «Snoras»?

- Размер суммы я не буду называть. Да, мы имели в «Snoras» терминированный вклад. У нас есть вклады еще в шести банках, для того чтобы во избежание риска все средства не были сосредоточены в одном банке.
То, что вклад в банке «Snoras» пропал, еще рано говорить. Мы уже получили страховую сумму в 100 тысяч евро, будем активно работать с администратором по банкротству. К сожалению, процесс его утверждения затягивается из-за предъявления претензий различными компаниями. Но как только администратор по банкротству будет назначен, тогда мы сразу начнем с ним работать.
Сейчас мы активно работаем с Ассоциацией кредиторов, которая со временем все более оптимистично смотрит на возможность возврата вкладов.

- - Повлияло ли замораживание средств в банке «Snoras» на деятельность предприятия?

- Никак не повлияло на работу нашего предприятия. У нас достаточно оборотных средств для всех наших действий – выплату зарплаты, оплату работы подрядчиков.

- Все же это была значительная для ИАЭС сумма?

- Отвечу на ваш вопрос вопросом: как определить понятие "значительная сумма"?

Пожелания

- Что бы вы хотели пожелать людям в канун наступающих праздников?

- Работникам станции желаю стабильности и оптимизма. Надо видеть, что все-таки прогресс в осуществлении проектов есть, и в следующем году будет улучшение в их продвижении.

Хочется пожелать атомщикам и всем висагинцам самого лучшего Нового года, хороших праздников, душевного спокойствия, тепла и домашнего уюта!

Также желаю, чтобы все социальные программы, которые планируются для Висагинаса, начали действовать, чтобы был заключен договор на строительство новой АЭС, которое откроет для всех нас новые перспективы и должно добавить всем нам оптимизма.

С наступающим Рождеством и Новым годом!

Беседовала Инна НЕГОДА

P.S. Подводя черту под этим интервью, можно сказать, что до 14 года работники станции могут жить и работать спокойно: особых изменений до нового периода финансирования не предвидится, все работы по снятию ИАЭС с эксплуатации ведутся по плану. А что будет через два года – не стоит загадывать, ведь все так переменчиво.

Редакция присоединяется к поздравлению гендиректора и также желает работникам ИАЭС спокойствия и оптимизма!