1 сентября группа литовских журналистов по приглашению ЗАО "Атомстройэкспорт" – государственной компании, входящей в госкорпорацию РОСАТОМ, посетила Москву. Журналисты – корреспондент "Литовского курьера" Анатолий Иванов, редактор журнала "Valstybė" Аушра Радзявичюте и редактор газеты "Sugardas" (автор этих строк) встретились с президентом "Атомстройэкспорта" Александром ГЛУХОВЫМ и директором программы РОСАТОМа по капитальному строительству Сергеем БОЯРКИНЫМ.

Наши собеседники изложили свой взгляд по вопросам ядерной энергетики в мире и в Балтийском регионе в частности, затронув и проблемы вывода ИАЭС из эксплуатации.

Теме закрытия ИАЭС мы и уделим внимание в данной публикации.

C NUKEMом – по жизни

В Литве в последние годы на разных уровнях неоднократно высказывалось сожаление о том, что контракты на важнейшие проекты закрытия были заключены с компанией Nukem Technologies GmbH. Называется и причина такого недовольства – значительное отставание от графика выполнения работ.

Отчего же сложилась такая ситуация? Почему так плох Nukem в глазах литовского общества? И нет ли в задержках проектов закрытия вины литовской стороны? Ведь известно: если имеет место конфликт, то у этой «медали» всегда есть две стороны. Но из-за пристального вглядывания в аверс нам иногда недосуг взглянуть на реверс.

Поэтому когда из Москвы пришло приглашение посетить ЗАО «Атомстройэкспорт» (АСЭ) – компанию, которая является собственником Nukem Technologies GmbH, не было сомнений в том, чтобы воспользоваться возможностью взглянуть с другой стороны на ситуацию с проектами закрытия ИАЭС.

С вопросов о компании Nukem Technologies и началась наша беседа с Александром Анатольевичем Глуховым.

Был ли неправ Шевалдин?
По поводу сожаления Литвы о выборе ее в качестве подрядчика для выполнения проектов В1 (ПХОЯТ) и В2/3/4 (комплекс по обращению твердых радиоактивных отходов) Александр Анатольевич сказал следующее: «Тендер был организован по правилам Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), поскольку инвестиционные средства выделяют доноры, и реально они имеют право выбирать ту компанию, которая должна заниматься этим проектом.».

Это – к истории о том, что Виктора Шевалдина неоднократно обвиняли в подписании якобы невыгодного контракта.

Куда смотрели с 2005-го по 2010-й?

Следует напомнить, что контракт с Nukem Technologies GmbH был подписан в то время, когда компания была дочерним предприятием Nukem GmbH. С 2005 г. – начала осуществления проектов – по 2010 г. никаких особых претензий к компании-подрядчику не предъявлялось, хотя на площадках В1 и В2/3/4, как говорится, конь не валялся.

«Все основные претензии по задержкам проектов закрытия начались именно с того периода, когда компанию Nukem Technologies GmbHприобрело ЗАО «Атомстройэкспорт», – считает А.Глухов.

Сегодня президент АСЭ говорит следующее: «Мы купили компанию Nukem Technologies, по сути, в 2010 году (протокол закрытия сделки был оформлен в конце декабря 2009 г.). И с этого момента началось недовольство. Но, на мой взгляд, претензий быть не должно. Мы оказываем финансовую поддержку этой компании, чтобы она выполняла все проекты в срок – с момента ее приобретения. Не хочу разбираться, что было в период 2005-2009 г.г., поскольку тогда не мы управляли Nukem Technologies. В настоящий момент задача для компании – завершить проекты».

Вместе с тем А. Глухов отметил, что для недовольства компанией Nukem Technologies есть и объективные причины: «В те ранние периоды (2005-2009 г.г.) компания была в том состоянии, когда для нее главным было не исполнение финансовых обязательств, а исключительно финансовая отчетность, ибо ее готовили к продаже, и у прежних собственников были свои цели. Они заботились о том, чтобы Nukem Technologies показывала хорошие финансовые результаты и перспективы.».

Важен консенсус, а не взаимные претензии

2010 год стал переломным – смена гендиректора ИАЭС, осознание последствий растраты средств при невыполненных проектах, которые вылились в критику работы компании Nukem Technologies.

И хотя работы по В1 и В/2/3/4 значительно продвинулись, это недовольство не только не исчезает, но и продолжает нарастать: работа Nukem в Литве оценивается как очень плохая.

А что же думают по этому поводу в АСЭ? «В таких больших проектах никогда не бывает виноватой одна сторона, – говорит президент АСЭ. – Я не хочу говорить сегодня, что лично я считаю ошибкой литовской стороны, Игналинской станции. На ИАЭС менеджмент меняется достаточно часто. Конечно, можно предъявлять взаимные претензии. Для меня важно другое: чтобы был найден консенсус, и ИАЭС получила бы и комплекс B2/3/4, и сухое хранилище ОЯТ – В1. Сегодня на этих объектах есть проблемы с литовской стороны.»

А. Глухов, в частности, отметил, что выполнение сложнейшего проекта В1 затруднено тем, что на ИАЭС много поврежденного топлива (Разрушена целостность оболочки кассет. – Прим. И.Н.), поэтому крайне сложно определить исходные данные, от которых зависит проект контейнера, а, значит, и проект всего хранилища.

«Следует искать компромиссы, – убежден президент АСЭ. – Нужно заканчивать проекты. И нельзя считать, что старые отставания могут стать причиной нашего (ИАЭС и NUKEM) расставания.»

«Любой контракт можно испортить политикой»

Александр Анатольевич отлично осведомлен о настроениях в Литве в отношении Nukem Technologies. По его признанию, он ежедневно читает обзор литовской прессы, подготовленный для него на английском языке. И естественно, знает о том, что в Литве ведутся разговоры о возможности расторгнуть контракт с Nukem Technologies.

«В Литве сегодня свой взгляд, и это даже взгляд не Литвы, а отдельных чиновников, которые информируют общественность, что они недовольны ЕБРР и Nukem Technologies. Но это не значит, что такой взгляд – абсолютная истина, – говорит А. Глухов. – Это – не взвешенная позиция. Должен заметить, что бизнес не любит шума. Шум – это уже политическая плоскость. А реальные проекты, в т.ч. и те, которые осуществляются на ИАЭС, к этой политической плоскости не имеют отношения. Любой контракт можно испортить через политику.»

Мы поинтересовались финансовым положением компании Nukem Technologies, ибо в прессе прошла информация о том, что она находится на грани банкротства. Президент АСЭ опроверг слухи, сказав следующее: «Nukem Technologies никогда не будет находиться в состоянии банкротства. Это я говорю как представитель собственника. Сегодня компания реально строит, оплачивает счета своих подрядчиков и финансирует собственные работы, связанные с разработкой (и доработкой) проекта.».

О компетенции Nukem Technologies А. Глухов отозвался так: «В компании работают очень квалифицированные немецкие инженеры, в ней очень неплохой управленческий аппарат. Это – профессионалы, которые всю жизнь работали в сфере энергетики и получили дополнительное менеджерское образование. Они являются профессионалами не только в области технических и технологических знаний, но и в области управления проектами, администрирования и т.п. Компания не испытывает недостатка в качественном персонале.
Поэтому сегодня Nukem Technologies не имеет возможности работать с плохим качеством. Даже если говорить о задержках проектов, поверьте, что сегодня эта компания работает ХО-РО-ШО!».

«Расставание не рекомендуется!»

Что может стать причиной ухода Nukem Technologies из Литвы? (Этот вопрос был задан коллегой А. Радзявичюте.) «Только требования заказчика», – был ответ. А. Глухов сказал, что с начала этого года велась работа по выработке соглашения, которым должны быть предусмотрены «новый график работ, структурирование под требования ИАЭС ясных обязательств по своему контролю управления проектов и др.».

«Однако сегодня, при практической готовности документов, литовская сторона пересматривает свое намерение и не собирается подписывать данное соглашение. Странная ситуация! – удивляется А. Глухов. – Была целенаправленная, согласованная политика. Не понимаю, почему она опять поменялась.»

Говоря о последствиях возможного отказа ИАЭС от контракта с Nukem Technologies, президент АСЭ сказал: «Если компания уйдет, могут возникнуть большие проблемы для ИАЭС. И дело даже не в деньгах. Сегодня строительство продвинулось далеко, и тем сложнее будет заканчивать работы на этом объекте, поскольку это – индивидуальный проект, разработанный специально для ИАЭС. Заказано немецкое оборудование, которое уже изготавливается. Это специфические технологии конкретной компании.

Каждый проект вывода АЭС из эксплуатации – уникальный. Он предназначается для тех конкретных отходов, с их химическим составом, которые есть именно на этой станции. Поэтому для каждой АЭС индивидуально подбирается и система переработки отходов, и специальные контейнеры для сухого хранилища ОЯТ.

Необходимо учитывать, что в мире практически никто ничего за другой компанией не доделывает. Но все это, очевидно, не до конца понимают те литовские менеджеры, которые оценивают работу Nukem Technologies. И прекращение отношений будет неправильным шагом – для ИАЭС, для государства и народа Литвы. Расставание не рекомендуется.».

В то же время А. Глухов подчеркнул, что для него крайне важно сегодня, чтобы менеджмент Игналинской АЭС был последовательным. Сегодня у него такого впечатления нет. «Стратегическое направление должно быть однонаправленным, а не поворачиваться с определенной периодичностью на 180 градусов», – сказал глава ЗАО «Атомстройэкспорт».

Финансовая перспектива

В беседе с президентом АСЭ были затронуты и вопросы финансовой перспективы (выделение средств странами-донорами) на 2014-2020 годы. Журналисты выразили озабоченность, что Литве может быть выделено меньшее финансирование, чем требуется. А. Глухов, сказав, что не углублялся в этот вопрос, тем не менее, выразил свое мнение: «Я знаю, что Литва ожидала большего. Однако сегодня окончательное решение еще не принято. Все зависит от успешности литовского правительства в ведении переговоров. Я бы даже сказал – от успешности тех менеджеров, которые управляют процессом вывода из эксплуатации».

По мнению А. Глухова, в Брюсселе вполне адекватно понимают ситуацию, и привел пример Чернобыля. Там на проект возведения арки над разрушенным 4-м блоком первоначально была выделена сумма порядка 500-700 млн. евро, но на последней сессии доноров она была значительно увеличена и сопоставима с теми деньгами, которые ЕС собирается выделить Литве на закрытие ИАЭС после 2013 года: «Все понимают, что проект этот уникальный и очень сложный. Сегодня существует проектное обязательство, которое предполагает завершение этого (чернобыльского) проекта».

Что ж, проект закрытия нашей станции тоже придется завершать. Однако насколько готовы к переговорам наши менеджеры? – Но это уже вопрос не к российской стороне.

Инна НЕГОДА

Р.S. В следующей части нашей публикации «Атомная энергетика. Взгляд из России» мы расскажем о перспективах строительства Белорусской, Балтийской и Висагинской АЭС и о возможностях рынка сбыта электроэнергии.